Musicalspace |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Musicalspace » Другие истории » как красиво вокруг
ДРУГИЕ ИСТОРИИ
Фандом: original
посмотри, как красиво вокруг
когда падаешь вниз
Участники:
Victor Frankenstein, Mina MurrayВремя и место:
Германия, университет ИнгольштадтаЧто-то об учебных буднях, экспериментах и, конечно же, науке
Отредактировано Mina Murray (2025-05-01 22:55:40)
Виктор всё чаще понимал, что его мечты были чересчур наивными. Первоначальный восторг перед наукой, способной разгадать величайшие тайны бытия, начал меркнуть под гнётом разочарования. Химия давала ему формулы, но не отвечала на тревожащие вопросы жизни и смерти, анатомия рисовала сложнейшую механику тела, но оставалась глуха к понятию души, естественная философия вдохновляла, но не открывала сути жизненной искры. На своём естественно-научном направлении он чувствовал себя всё более ограниченным, словно кружил по заранее проложенному кругу, не приближаясь ни на шаг к разгадке.
На втором курсе обучения он вдруг понял, что не найдёт своих ответов там, где его учили их искать. И тогда, поддавшись внутреннему зову, он направился в библиотеку. Уже не ради формул или уравнений, но в поисках хоть какого-то намёка на глубинные законы природы. Парацельса и Агриппу он обходил стороной — на первом курсе профессора ясно дали понять, что эти труды — лишь реликты туманного прошлого, не достойные внимания современного учёного.
Нужно было что-то иное. Со свежей мыслью, скользящим взглядом, на стыке науки и алхимии. Его внимание привлекли труды авторов, чьи имена редко звучали на лекциях: Иоганн Гёте с его метаморфозой растений, в которой скрывался намёк на универсальность форм и внутреннюю динамику материи, Фридрих Шеллинг, философ природы, настаивавший, что дух и материя — лишь две стороны одного бытия, и Гартли с его ассоциативной теорией души, где тело и разум впервые представлялись как единая система.
Но ум его был не на месте. Строгое пальто и рубашка с клетчатым воротом, пахнущие сырым дождём, словно вступали в смешной контраст с растрёпанными волосами, тенями под глазами от очередного недосыпа и взглядом, в котором боролись усталость и вдохновение. Он читал на ходу, блуждая между книжных стеллажей и скользя пальцем вдоль строк, перечитывая одну и ту же фразу в пятый раз, как будто она прятала смысл, который всячески ускользал от него.
Именно в этот момент он не заметил, как наступил на чью-то крошечную туфлю.
— Простите, я... — вырвалось у Франкенштейна, когда он резко поднял глаза. Виктор никогда не относил себя к социально-ловким людям, да еще и постыдно робел в общении с противоположным полом.
Перед ним стояла девушка, тонкая, с книгой в руках, которую она, похоже, совсем недавно вытащила с ближайшей полки, явно из незнакомого ему отдела. Свет едва падал на её ухоженное лицо, подчеркивая мягкие черты. Туфля была изящной, чуть потёртой у носка, и как будто совсем не подходила к суровому интерьеру студенческой библиотеки, точно она пришла сюда из другого мира.
— Просто… на ходу думается лучше, — пробормотал он, неуверенно оправдываясь, легко пожав плечами, будто извиняясь за свою рассеянность и неловкость.
Отредактировано Victor Frankenstein (2025-05-01 05:51:36)
Это было прелестное весеннее утро, именно та самая пора, о которой так часто упоминалось в любимых книгах. Да, разумеется, если отбросить излишние разглагольствования о птичьих трелях, зеленых листьях и теплом ветерке, в весне вы найдете мало привлекательного, однако сие время года определенно наделено особым, чувственным шармом. Тем самым, который толкает нас на безумные поступки, вселяет в сознание странные мысли, заставляет действовать и думать несколько по-иному, чуть более непривычно. И вот наверное именно поэтому взгляд прелестной мисс Мюррей невидяще скользил по книжным страницам, все еще сохраняющим аромат типографской краски, так непривычно_через_строчку. Что, безусловно, являлось странным для этой дамы, привыкшей всегда глубоко и прочно вникать в смысл действия любого произведения. Мина обладала поистине богатой фантазией и живым воображением, иллюзорные рамки и грани всенепременно рушились, реальность вздрагивала и рассеивалась, уступая место иному, новому миру, который лишь только предстояло изведать, пусть даже и в своем воображении. Но сейчас почему-то такого эффекта не наблюдалось: водя тонким пальчиком по строчкам, Мина отмечала, что часы только что пробили полдень, что людей вокруг практически нет. Никак не удавалось сосредоточиться, словно что-то мешало, давило, держало все ее внимания в своих цепких лапках где-то там, в стороне. Может, должно произойти нечто интересное, что мигом развеет ее утреннюю меланхолию и одиночество?
Зачем же, спросите вы, мисс Мюррей приходила именно сюда, в библиотеку? Почему не могла предаться любимому делу, скажем, дома? В парке, на худой конец? А быть может, всему виною книга, не наделанная интересными поворотами сюжета?
На секунду она закрыла глаза, пытаясь привести лихорадочные мысли хоть в какое-то подобие порядка, как в сознание вдруг ворвался иной звук. Бьющий по восприятию своей крепкой кувалдой, мерно и ритмично отсчитывая каждый удар… О Боги, неужели так поздно? Совсем потеряла счет времени белокурая мисс Мюррей, а посему, резко захлопнув книжку, решительно поднялась на ноги, полная довольно-таки адекватного стремления уйти домой. Да только вот взгляд-предатель через плечо скользнул назад, к тому самому месту нон грата, к запретному, но такому желанному плоду…
Может быть, еще чуть-чуть?
Ладно, она просто найдет другую книгу и уйдет. Погруженная в размышления, она подходит к полке, пальцем водит по корешкам, будто выбирала книгу не по названию, а наощупь. Да, вот эта подойдет. Удовлетворенно кивнув, она привстает на носочки, чтобы добраться повыше, аккуратно вытаскивает увесистый томик, как вдруг...
Ногу прознает резкая боль, а Мина охает, поднимая испуганный взгляд на того, кто потревожил ее спокойствие. Молодой человек, веротяно, тоже студент, и точно так же, как и она, заблудился в собственных мыслях. Нет, она не скажет ему ничего дурного, а лицо ее быстро меняет выражение.
- Все в порядке, я не фарфоровая, - улыбается девушка, - а на ходу и правда думается лучше, вы правы. Стоит взять на заметку, - делает шаг к нему навстречу и протягивает ладонь, - мисс Мюррей, но вы можете звать меня просто Мина. Я здесь совсем недавно, и, так уж получилось, что все время провожу в библиотеке, - щеки тронул легкий румянец, наверное, не стоило откровенничать вот так сразу.
Виктор не сразу протянул руку в ответ. На секунду замешкался: а надо ли? Вдруг покажется странным? Он не знал, принято ли тут так знакомиться, и не был уверен, что всё правильно понял. Может, это вообще не для рукопожатия? Может, она просто хотела показать, что с пальцами всё в порядке, и он сейчас зря… Но рука оставалась протянутой, и ждать дольше стало бы ещё нелепей.
Он взял её ладонь с чуть заметной заминкой, словно колебался, можно ли вот так просто дотрагиваться до кого-то столь живого — Франкенштейн, человек, привыкший к ветхим книгам и кладбищам больше, чем к рукопожатиям. Его пальцы были холодны, но не от смущения — просто он часто забывал, что мир вокруг не состоит из формул и теорий, и требует тепла.
— Виктор… Франкенштейн, — выговорил он немного неловко, будто ещё пробовал это имя на вкус. — Второй курс естественных наук, но… — он замялся, будто собирался сказать что-то важное, но передумал. Взгляд скользнул вниз — на её почти волшебную туфельку — и тут же вернулся к её глазам. — Кажется, вам не больно? Простите. Я вечно… витаю.
Он выдохнул, нервно улыбнувшись, чуть хрипловато — так, как улыбаются те, кто слишком давно был один наедине со своими мыслями. Захлопнул книгу и прижал к себе, чтобы не стоять как вкопанный, разрываясь между шелестом страниц и незнакомым лицом. Или знакомым? Что-то в нём напомнило ту, кого он давно позабыл. Или старался позабыть? Даже на последнее письмо не спешил отвечать. Для ее же безопасности.
— Здесь недавно, говорите? Тогда вы ещё не знаете, как здесь бывает ночью. Иногда, если задержаться допоздна, библиотека будто дышит. Шуршит страницами сама по себе, шепчет… — он осёкся и слабо усмехнулся. — Простите, опять глупости. Мои знакомые уже давно шутят, что я в какой-то момент сам стану одной из этих книг. — Пауза. Он вдруг почувствовал, что это не просто случайный разговр. Что, может быть, впервые за долгое время, кто-то слушает. Не для отчётности, не из уважения к преподавателю, а просто потому что … интересно?
— А вы, Мина… с какого факультета? Что вы ищете здесь? Или… — он чуть склонил голову, допуская в собственный голос неожиданное тепло, — тоже пытаетесь догнать что-то ускользающее?
Отредактировано Victor Frankenstein (2025-05-03 05:06:21)
Вы здесь » Musicalspace » Другие истории » как красиво вокруг
