Совершенно невозможно было подумать, что один человек с другим сотворил! Да и животное, которое рвет плоть, не совершает такого изуверства. Уж больно точны порезы, больно ровные раны – тут расчет, мысль, может, идея какая-нибудь, больная, извращенная, но никак не беспорядочное зверство, которое Модест еще был готов себе как-то объяснить. Не оправдать, но понять! А как же понять, когда ничего христианского, даже страха и ненависти в этих душегубствах не усматривается. читать дальше