[indent] Звуки плывут, наполняя собой этот сранный мир вне времени, вне реальности, вне чего-либо. Он существует в полуподвальном помещении, наполняется ароматами чужой страны, нотами чужой музыки, давя на сознание приятным ощущением. Света почти выпадает из реальности, она и сама плывет, сидя за столиком, поразительно, как ей сейчас нет дела ни до кого, даже до Вани, он где-то там в безопасности вместе с осколками ее прошлой жизни, которые так легко хрустят под ногами. Утерянные, но все такие же острые; Света не будет об этом думать, Света будет дышать тусклым воздухом с привкусом сигарет, сигар и каких-то курильниц.
[indent] Мир этот полон туристов, они занимают места, и Света сливается с ними мыслями и настроением. Смотрит на меню невидящим взглядом. Ее немного беспокоят цены, которых она не понимает, но они явно бессовестно велики, как и не понимает, из чего состоят блюда, они вообще съедобны?
[indent] Фредди отвечает на ее вопрос, и Света улыбается, видя, как он растворяется в этом мире, в музыке, как он наполняется чувством, неведомым ей самой. С него слетает лоск, который был на нем в студии, оставляя его настоящим: пропотевшим от духоты, немного взмыленным, но каким-то по-мальчишески счастливым. Кондиционеры в баре работают хорошо, мокрая ткань платья холодеет, липнет к телу, охлаждая, добавляя не то свежести, не то даже морозца. Света расслабляется, отпускает напряжение от побега, только сейчас она до конца понимает, что да, удалось. Они сбежали, сбежали удачно, и теперь их никто не догонит, они затерялись среди толпы Бангкока, в которой так легко пропасть, лишь только себе позволить.
[indent] - В моей голове и так уже ничего нет, но если наполнит ее еще ритм и сакс… - Какое странное слово, созвучное с тем, что тоже прекрасно ложится на медленный, тягучий джаз; музыка льется потоком, ласкает, дразнится, даже в быстром ритме остается доля томности мужчины, нежно целующего горящую кожу.
[indent] Она не слышит, что заказывает Фредди, поэтому удивленно косится на бутылку алкоголя, стаканы и кувшин с водой — такой запотевший, такой соблазнительный, только сейчас Света осознает, как сильно хочет пить, настолько сильно, что готова признаваться в любви кувшину, хранящему в себе живительную влагу. На сцене меняется ритм, становясь более задорным, на время сладость сексуальности уступает место озорству, сразу направляющую мысли во времени, когда пить можно было только из-под полы, а влипать в перестрелки становилось стилем.
[indent] Тарелка с фруктами всего лишь закуску, но Света тянет резаную дольку апельсина, освежая ее вкусом губы, а после и за стакан берется. Такой вкусной воды она, кажется, вечность не пила. Пока стакан не пустеет, она не останавливается, прохлада оседает в желудке, такая приятная, такая легкая.
[indent] Хорошо как.
[indent] - Нет, не выбрала. - Света качает головой: - Меня смущают и цены, и отсутствие понимания, что здесь съедобное, - она смотрит на Фредди, ища у него помощи в этом нелегком определении. Где-то в голове зудит воспитание мамы, которая в юности взращивала в дочери запрет на всякие знаки внимания от мужчины: если он платит за тебя в ресторане, значит, потом тебе придется заплатить собой за это. Какая глупость, какой пережиток прошлого, а ведь значительно отравляет настоящее. Но Света взрослая девочка, уже прекрасно понимает, что не каждый мужчина, за чей счет она ужинает в ресторане, будет требовать оплаты телом. Один вот дождался какого там по счету свидания, второй не выглядит тем, кому очень хочется переспать с советской гостьей, которую вытащил из оков режима на одну ночь.
[indent] - Это? - Света пробегает глазами содержимое заказа, затем кивает официанту, который терпеливо ждет, пока она сделает выбор: - Я тоже буду это.
[indent] На самом деле ей все равно, она не думает о вкусе еды, не думает о том, что это все экзотика, и этим надо наслаждаться. У нее один шанс, больше таких не будет. Это первая и последняя ее выходка, дальше она вернется в замкнутый мир, где будет снова школьной учительницей, матерью, возможно, женой, чьей, правда, непонятно. И ей даже будет все нравиться, она умеет приспосабливаться.
[indent] - Это? Some Like It Hot! Фредди, подожди, ты куда?
[indent] Света только и наблюдает с восторгом за тем, как американец отправляется добывать себе желаемое.
[indent] - Сигара, тебе нужна сигара, Фредди!
[indent] Света не уверена, что он ее услышал. Она просто смотрит за тем, как он пускает в ход все свое очарование и достигает цели: его никто не посылает, а за купюру, номинал которой не разглядеть издалека, дают и сигару, и шляпу. Когда, закончив свою охоту, Фредди возвращается к ней, Света смеется:
[indent] - Ты сейчас очень похож на Джо. Хорошо, что не на Джозефину! У нас этот фильм идет под таким дурацким названием, но я его смотрела в университете на английском, мы так учились понимать и набирать лексику.
[indent] Света тоже берет бокал, хотя на миг в ее голову закрадываются сомнения, а стоит ли и дальше падать в пучину алкогольного опьянения. Ей еще предстоит непростой разговор с Молоковым, но…
[indent] Его не было здесь. А она имеет право вести себя так, как хочется.
[indent] - Как-как?
[indent] Свете снова смешно. Она едва ли не хохочет, но все же выдавливает из себя:
[indent] - Вообще можно просто Света, но твой вариант мне нравится больше. Итак, за джаз и чтобы все проблемы утонули в нем, - приятный звон отдается дрожью внутри, и Света делает глоток, затем второй. А потом смелеет, подается вперед и надвигает шляпу чуть ниже, откидывается назад и любуется: - Определенно, ты бы мог играть в кино всяких гангстеров, у которых есть молодая красотка, за которую он перестреляет всех. Или авантюристов, в которых так легко влюбиться.